Виила поняла, что ее слова могли быть для Джед обидными, и уточнила:
— Я говорила только о мандалорской традиции, а не о вас, Джед. Будь вы мандалоркой, вам пришлось бы много кому набить морду и надрать задницу, чтобы с вашим телосложением вас перестали шпынять. Ничего не поделаешь, для нашего народа главное не раса и кровь, а культурная самоидентификация. Следование традициям — это обязанность, мы не можем быть не такими, как требует традиция. Моя мать — по натуре очень добрая женщина, она никогда не любила убивать, и еще в детстве решила, что станет врачом. Но мой дед не успокоился, пока не научил ее убивать не хуже, чем умел сам. Она приняла это как свой долг, и на войне она не только спасала наших раненых, но и сама сражалась и убивала. Я... я тоже не хотела убивать. Отец и другие родственники не желали слышать меня, они просто делали из меня то, что им нужно. Как говорил отец, ковали как куют бескад.
Девушка замолчала, опустив глаза. Ей было сейчас невыносимо стыдно, и при этом также невыносимо хотелось облегчить душу. Она с трудом заставила себя заговорить вновь.
— Однажды, когда мне только исполнилось восемь лет, ори'рамикадэ взяли в плен имперского офицера. Он был совсем молодым, наверно недавно закончил академию. Сначала его допрашивали, долго. Он был фанатиком, упорствовал, мой дядя Кад, Парджай Визсла и Келброн Ордо ломали его, морально и физически, а отец заставил меня смотреть на это. От начала и до конца. Они своего добились, вытянули все, что им было надо. Тогда отец вынул бескад, дал его мне, и приказал отрубить ему голову. Я не могла, но он сказал: "Это не человек. Это аруэтии. Он пришел на нашу землю убивать. Его нельзя жалеть. Убей его, как ядовитую змею или кровососущее насекомое". Я не смогла сказать отцу "нет".
Окончательно освободившись от груза прошлого, мандалорка после короткой передышки заговорила уже другим тоном.
— В тот день отец заставил меня убить не этого офицера. Я убила человека в себе. Я после этого изменилась. Я сама рвалась в бой, я гордилась своими успехами. Я защищала свой народ, истребляя угнетателей. Я стала такой, как хотел отец — я не видела больше в имперцах людей, они стали аруэтии — это значит враждебные чужаки, и я с легким сердцем убивала их... Вы понимаете, что я ношу в себе и с чем я теперь должна бороться?
Виила облегчила душу, но тут же она поняла, что наговорила слишком много. Вновь смутившись, она поспешила вернуться к теме своего визита.
— Простите меня, Джед. Не знаю, что на меня нашло. Это прошлое, была война, я исполнила свой долг. Теперь мой долг — не отбирать жизни, а защищать их, и я должна совершенствовать свои навыки, чтобы останавливать таких, как Фейниа... Я готова к тренировке.
Девушка мотнула головой, и снова предстала перед Джедисэйвер собранной и мотивированной, готовой прилежно и терпеливо учиться.